Кровавый круг - Страница 28

Вертолет начал снижаться.

Десять десантников, вооруженных до зубов, получили приказ спускаться по канатам вниз и принять участие в эвакуации людей, начиная с женщин и детей. Два вертолета зависли у подножия, и операция началась. Первые десантники прыгали с канатов и утопали по пояс в снегу. Майор дал команду изготовить плетенки из ветвей деревьев. Солдаты действовали быстро и эффективно. Многие из них сняли с себя бушлаты и шапки и отдали продрогшим пассажирам.

Ершов спустился на землю одним из первых и сразу нашел членов экипажа, которых нетрудно было узнать по летной форме. Тут же находились человек в шинели контр-адмирала и еще несколько мужчин.

— Все живы? — спросил Ершов, забыв представиться.

— Три человека погибли при посадке, — доложил Туманов. — Одна женщина умерла здесь от потери крови. Осколком стекла ей порезало вены на руках.

— Где террористы?

— Исчезли. Среди нас их нет, — твердо заявил адмирал. — С кем имеем честь?

— Полковник службы безопасности Ершов.

— Контр-адмирал Кротов.

— Командир экипажа Туманов.

— Где самолет? — спросил полковник, глядя на Туманова.

— Покоится под снегом. Лавиной накрыло. В самолете находилась мощная мина. Но нескольким смельчакам удалось ее вытащить из машины. Разорвалась она часа через полтора и вызвала обвал с гор. Пассажирам удалось покинуть самолет раньше, чем снег сошел с вершины.

— Это вы сажали самолет в ущелье?

Туманов покачал головой.

— Я не рискнул бы. Среди бандитов был очень опытный летчик. Экипаж в это время находился в бессознательном состоянии. Нас вывели из строя, когда один из террористов давал вам указание подготовить полосу в Ставрополе, примерно за полчаса до предполагаемой посадки. Но потом они сменили курс и, как я понял, скрылись за горами.

— Вы хотите сказать, что посадка в этом районе была не вынужденной, а намеренной? Зачем тогда весь этот спектакль с переговорами?

— На этот вопрос надлежит ответить вам, полковник Ершов, — грубо отрезал Туманов.

— Я постараюсь. Вы, адмирал, и вы, Туманов, полетите сейчас со мной в штаб.

— Мы не можем оставить людей, — заявил Кротов.

— Не беспокойтесь, товарищ адмирал. Здесь остается десант. В конце концов, это не эскадра, а мирные люди. А у нас идет следствие, и, как я понял, шесть террористов успели упорхнуть из самолета, как птички. Эти бандиты не могут оставаться на свободе. Так что вам придется помочь следствию. Ну а спасением пассажиров придется заняться соответствующим службам — профессионалам в своем деле. Прошу пройти со мной к висячему трапу.

Эвакуация проходила очень медленно. Через пятнадцать минут прибыли еще два вертолета. Десантники уступили свои места потерпевшим бедствие. Лопасти пропеллеров висевших в воздухе машин создавали такой ветродуй, что большую часть ослабших пассажиров приходилось подводить к сплетенным из веток носилкам и привязывать. Их тут же втягивали на борт, снимали с них десантные бушлаты и скидывали вниз, чтобы теплой одеждой могли воспользоваться те, кто остался у подножия скалы.

Когда полковник занял свое место рядом с пилотом, майор сказал:

— Людям необходимо обеспечить медицинскую помощь. Последствия могут быть очень печальными.

— Командир части позаботится об этом.

— Вы ему забили голову секретностью операции, а не заботой о людях.

— Угомонись, майор, на месте разберемся.

Загруженные машины взяли нужную высоту, и вскоре звук моторов затих где-то вдали.

Десантники таскали хворост, раскладывали костры, пытаясь согреть людей, раздавали фляги с водой, топили снег.

Спустя полчаса появился еще один вертолет с аббревиатурой «МЧС» на борту. Он также завис в воздухе, и на землю начали спускаться спасатели. У этих ребят дело шло лучше. Людей на борт поднимали лебедкой.

Один из спасателей подошел к Дмитрию Горохову.

— Привет, коллега. Я Скворцов. Меня прислал Валерий Литовченко. Поднимайся на борт, там переоденешься в униформу. Наверняка к нашему возвращению в аэропорт гэбисты очухаются и примут меры.

— Надо созвать пресс-конференцию и выпустить репортеров на летное поле.

— Этот фокус не пройдет, Дима. Все лазейки перекрыты. На летное поле комар не пролетит. Рейсовых пассажиров провожают к трапу сквозь оцепление. Никто ничего не понимает. В зале ожидания пустили слух, будто ищут сбежавших чеченских боевиков, и усилили режим охраны аэропорта и контроль за пассажирами. Под этой маркой они могут что угодно творить, и к ним претензий не будет.

— Но врачей-то они обязаны пропустить? Машин десять «скорой помощи» к трапу вертолета — и никто не посмеет вмешаться. В одну из машин надо посадить кинооператора и фотографа.

— Все, что мог, я уже снял. Но нет главного — фотографии самолета. Без козырной карты сенсация едва держится на вялой тонкой почве.

— Не забывай про свидетелей. Нужно взять на борт главных.

Горохов отыскал Рудольфа и Ольгу.

— Ребята, для вас местечко есть в вертолете. Пошли.

— Оля полетит, а я останусь, — спокойно сказал Рудик.

— С какой стати?

— Посмотри, сколько здесь женщин и пожилых людей. Многие едва на ногах стоят. А я здоров как бык!

— Ты что, парень, рехнулся? Свобода надоела? Если сядешь к десантникам, то попадешь в сети ФСБ. Они всех фильтровать станут. Ты же в розыске!

— От судьбы не уйдешь, Дима. Забирай Ольгу, и улетайте. Не теряйте времени, а то и ей места не хватит.

— Ну, как знаешь, парень. Сам себе приговор подписываешь. Идем, Оля.

— Я останусь с ним.

У Горохова глаза на лоб полезли.